В унисон - Тэсс Михевич

сомнением взглянула на Генджи, но все же не отказалась, правда, съесть рис так и не смогла – принюхавшись, она вернула онигири владельцу, сказав, что у нее аллергия на бадьян.

– Как ты там его учуяла? – спросил Генджи, вертя в руках рисовый шарик.

– Прости, мне так неловко, – она сильно смутилась, – я не голодная. Прости еще раз!

– Ничего, – пробормотал Генджи сдавленным голосом.

Ему не хотелось говорить ей, что он знает о ее одержимости – его преследовало неприятное ощущение вторжения в личное пространство, и он впервые думал об этом как о действительно серьезной помехе. Будет лучше, если он сможет избавить Лили от одержимости своими силами, не прибегая к тому, чтобы поставить девушку в известность.

Конечно, поверил он не сразу – всю ночь его мучили кошмары, он подолгу зависал в интернете, ища ответы на волнующие его вопросы. Однако то, что происходит с ним и его друзьями в последние дни, нельзя списать на простое недомогание или понятное стечение обстоятельств. Это было похоже на внезапный приступ, который положил начало продолжительной тяжелой болезни.

Генджи старался не думать о том, как все обернется, если отец узнает, что его сын ведет параллельное расследование. Конечно, это и расследованием было сложно назвать… Так, поговорил с несколькими людьми, сопоставил факты, проследил за кем надо, и вот, пожалуйста, оказался в этой точке, откуда выхода всего два – к правде или под домашний арест.

Лили внимательно смотрела на Генджи своими красивыми глазами. Он бы многое отдал за то, чтобы эти глаза почаще смотрели на него, но только не в эту секунду. Сейчас, когда в лице девушки отчетливо проступало недоумение вперемешку с самыми обидными подозрениями, Генджи не мог выносить этого уничтожающего взгляда.

– Ты… ты всегда любила тофу? – выпалил вдруг он, чувствуя, как тяжелой поступью ситуация выходит из-под его контроля.

Лили стала еще более подозрительной – удивительно, что ее лицо способно показывать разные степени одного и того же чувства. Способна ли она показать это еще ярче?

– Странный вопрос, – констатировала она, прислонившись спиной к стене возле широкого окна.

– Ничего не странный, – сказал Генджи скорее из упрямства. – Просто ответь и все.

– Ну, раньше относилась прохладно, – вздохнув, поведала Лили. – Теперь во мне открылось что-то вроде… вкуса? Я попробовала жареный тофу и очень его полюбила. У тебя так разве не бывает?

– С тофу – нет.

Взгляд у Лили стал жестче; теперь там не было места подозрению, его полностью вытеснило раздражение.

– Ты на что-то намекаешь, да? – спросила она, нахмурившись.

– Нет, – ответил он слишком поспешно, и тут же пожалел о том, что так быстро ответил.

Она тут же ухватилась за это.

– Нет, ты точно намекаешь на что-то!

Лили не дала Генджи оправдаться – почти тут же в ее глазах вспыхнуло четкое, даже болезненное понимание его глупых, совершенно недопустимых намерений. Девушка медленно оттолкнулась от стены, вставая перед Генджи. Лицо ее вытягивалось все больше по мере того, как она приходила к выводам, которые стоило бы сделать еще давно.

– Бадьян, – прошептала она, не в силах говорить, – жареный тофу… может… может ты еще про крыс у меня спросишь?!

Внезапно она сорвалась на крик, и Генджи прикрыл глаза, морщась от резкого тона ее высокого голоса. Да, ссориться с ней то еще удовольствие – один возглас, а столько неприятностей.

– Ты ведь до смерти собак боишься, Лили, – сказал вдруг Генджи, не заметив, как легко ее имя сорвалось с его губ. – Могу предположить, что сосновый дым ты так же не терпишь, как и бадьян. Скажешь, что тоже аллергия? Ты же сама чувствуешь, что у тебя поменялись привычки и поведение! Ты стала более… импульсивной. И теперь меньше истеришь.

– Замолчи! – ее лицо раскраснелось от стыда и гнева. – Что за дурь ты несешь? Как я могу стать кицунэ-цуки? Да ты сам не веришь в это!

– К сожалению, – проговорил Генджи, – обстоятельства заставляют меня начать верить в подобное. Если это поможет мне найти убийцу, то неважно, правда это или нет. Твои симптомы одержимости налицо.

– Ты и правда больной! – замахнувшись, Лили наотмашь ударила его ладонью по лицу.

Генджи даже не поморщился. Морально он был готов к тому, что она ударит его – он бы и сам себя ударил, избил бы до потери сознания, хотя бы в отместку за то, что начал этот глупый разговор. Мог же ведь остановиться, успокоить Лили, сказав ей, что ничего такого он не думает и что это действительно бредни, но нет, его жажда везде и всюду добиваться справедливости в очередной раз сыграла с ним злую шутку – теперь, быть может, Лили никогда его не простит за это оскорбление.

– Послушай, Рокэ-сан, – пробормотал он, пытаясь прикоснуться к ее рубашке.

Она отдернула руки и отскочила, со злостью выкрикнув:

– Не подходи ко мне, слышишь? Больше не трогай. Никогда.

Он и не пытался больше ее трогать – запрет, сорвавшийся с ее уст, так больно ударил по самолюбию, что рука, застывшая в незаконченном движении, обмякла и обессиленно упала.

Лили нервно обхватила себя за плечи и, стараясь не глядеть Генджи в глаза, прошла мимо, лишь слегка задев его плечо своим. Он не обернулся, не проводил ее хрупкую фигурку взглядом – этого он просто бы не смог вынести, не смог бы пережить. Такой удар, прошедший по лицу и груди, затронул в нем какую-то потайную струну, о существовании которой Генджи и не подозревал. Тронутая жестокой рукой она отчаянно звенела, заставляя Генджи содрогаться от едва скрываемой под одеждой дрожи.

– С вами все в порядке? – спросил его кто-то.

Обернувшись, Генджи столкнулся с учителем Сузу. Тот обеспокоенно разглядывал Генджи из-под блестящих стекол узких очков.

– Все отлично, – натянуто улыбнувшись, пробормотал Генджи. – Просто в глазах потемнело.

– Если вам нужна помощь, вы можете сходить в медпункт.

– Нет, спасибо, я здоров. – Генджи хотел пройти мимо, но учитель мягко прикоснулся к его ладони, удерживая на месте.

– Вы явно обеспокоены чем-то, – сказал он. – Хотите вы этого или нет, но я дам вам совет: постарайтесь держаться поближе к своим друзьям. Они на дороге не валяются. И не пренебрегайте их безопасностью.

– А вы что, печенье с предсказанием, чтобы мне давать непрошеные советы? – огрызнулся Генджи, вырывая ладонь из крепкой хватки учителя.

Генджи захлестнула паника: до этого момента он никогда не видел, чтобы Сузу нарушал дистанцию и подходил к ученикам так близко, да еще и за тем, чтобы дать им советы, которых они не просили. Это поведение точно нельзя было назвать подходящим, однако Генджи застыл